На старой, покосившейся станции, где ржавые рельсы обнимали землю, Томас сидел на деревянной лавке и курил. Дым его сигареты плавно растворялся в прохладном утреннем воздухе. Солнце лениво вставало над горизонтом, заливая всё вокруг тёплым золотым светом. Казалось, мир просыпался медленно, без спешки, как будто каждое мгновение имело значение. Старые кирпичные стены станции, покрытые мхом и граффити, хранили в себе эхо прошлого, тихо шепча истории о людях, давно покинувших это место.
Рядом с ним стояла старая чемоданная сумка, видавшая виды. В ней лежали несколько сменных рубашек, пара книг и письма, которые он так и не решился отправить. Эти письма, написанные на тонкой, почти прозрачной бумаге, хранили в себе его сокровенные мысли и чувства, что копились внутри него многие годы.
Ещё недавно он был в том самом городе, где прошла большая часть его жизни. Там были друзья, весёлые вечера в кафе, длинные разговоры о будущем и потерянные надежды. Город, где он когда-то любил и был любим, теперь казался чужим и холодным. Томас чувствовал, что прошлое больше не держит его, но и будущее не манит. Он сидел и размышлял о том, как быстро все изменилось, как исчезла связь с теми, кто был ему дорог.
Поезд, медленно подъезжая к станции, нарушил тишину утреннего покоя. Стук колёс эхом разносился по округе, и Томас встал, смахнув пепел с пальто. Он поднял сумку и, глядя на приближающийся состав, вдруг осознал, что это не просто поезд — это его возможность. Возможность оставить всё позади и начать сначала, там, где никто не знает его имени, где каждое утро не будет напоминанием о потерях и упущенных шансах.
Он шагнул на перрон, и, не оглядываясь, вошёл в вагон. Томас устроился в мягком кресле у окна, наблюдая за мчащимися мимо пейзажами. Поезд уверенно набирал скорость, унося его в новое, полное неизвестности будущее. Он думал о том, как всё могло бы сложиться иначе, если бы он решился на перемены раньше.
Однако, спустя некоторое время, он почувствовал странное урчание в животе. Сначала он не придал этому значения, но ощущение быстро усилилось, требуя немедленного решения. Преодолевая легкое смущение, Томас поднялся и направился к туалету в конце вагона. Войдя внутрь, он закрыл за собой дверь и опустился на унитаз, думая о том, как нелепо могут складываться обстоятельства жизни. Напряжение в животе достигло апогея, и он напотужился, надеясь, что это избавит его от неприятного чувства.
В этот момент, внезапная боль пронзила его голову. Всё вокруг потемнело, и Томас почувствовал, как жизнь покидает его. В этом крохотном, тесном туалете, окруженный запахами и звуками поезда, его сердце перестало биться. Инсульт — банальный и быстрый финал, который оборвал его стремление к новой жизни.
Когда проводник нашёл его, дверь туалета была плотно закрыта. Он постучал несколько раз, но ответа не последовало. Спустя некоторое время, дверь удалось открыть, и перед глазами предстала печальная картина: Томас, сидящий без движения, с выражением последнего удивления на лице. Так, в окружении холодных железных стен, сидя на унитазе, закончилась его жизнь, которую он надеялся начать заново.
Проводник вздохнул, поморщив нос, покачал головой и тихо произнёс: «Ну что ж, старина, тебе точно не повезло». И, позвав на помощь, начал процедуру, которая сопровождала всех тех, чья жизнь закончилась столь нелепо и неожиданно.
Возможно, где-то в другом измерении, Томас, освобожденный от всех земных забот, смотрел на это с лёгкой улыбкой или даже истеричным смехом, понимая всю иронию своего ухода.
