В осколках фраз,
среди теней забвенной правды,
Мы держим шёпот мёртвых
в вечных проводах.
Истины, как пепел,
угасают в пламени безжалостной расправы,
Но новый смысл мы вплетаем в их следы,
как в строки на веках.
В разбитых стеклах —
образов угасший свет,
Растаяли они,
как тени прожитых побед.
Звук мертв,
и в нем утратилась основа,
Лишь эхо бьется древнего,
уставшего глагола.
Душа трещит,
как старый фолиант,
А разум гибнет
в лабиринтах веры.
Что скрыто в тьме
обветренных страниц?
Лишь деконструкция в словах,
да в мертвом теле.
Лишь холод чисел,
цепи безрассудной логики
Сквозь пальцы просачиваются
без следа,
Мы строим храмы
из иллюзий и догматов строгих,
Но в них уже не слышно сердцебиения
когда-то живого труда.
Во мраке дат,
в бездушных хрониках столетий,
Искрятся мысли,
но не светят никому,
Забыты мы,
как звезды на рассвете,
Исчезнув в этом цифровом дыму.
И что же в этом мире
мертвого глагола?
Где даже смысл стал слепым
на ощупь странником?
Мы — лишь творцы,
чьи руки созидают боль безмолвно,
Без веры в правду,
без надежды на изгнание.
